В дни, когда весь культурный мир чествует память величайшего поэта, мы предлагаем вам извлечения из прекрасного труда митрополита Анастасия (Грибановского) Нравственный облик А.С. Пушкина

«…Многогранный гений Пушкина, вращаясь пред нашим взором, подобно калейдоскопу, сверкает всегда новыми лучами и красками, и нам кажется, что поэт растет вместе с временем, отделяюшим его от нас. Но это, конечно, не более, как обман зрения. Гений, отошедший в область истории, остается всегда равен самому себе. Только мы сами постепенно дорастаем до такого уровня, чтобы сделаться способными воспринять его идеи и его дух и, проникая постепенно в глубинныя недра его творчества, извлекаем оттуда новые перлы.

С каждым годом мы глубже входим в духовное существо Пушкина, как и он сам глубже проникает в наше сознание и в самую нашу душу, как бы глубже сростаясь с нами духовно.

Значение юбилейных чествований великих людей состоит в том, что они ставят последних в фокус общественного внимания и тем способствуют более глубокому и всестороннему их изучению. Пушкинские юбилеи, благодаря своему всенародному значению, становятся, кроме того, выражением нашего национального единства. Пушкин всегда был выше всех общественных группировок, политических партий и литературных школ и направлений. Он универсален и всеобъемлющ. Каждый из нас ощущает в нем частицу самого себя.

Кротость и смирение сердца порождали в нем и смирение ума, а это последнее чувство, вместе с высокими устремлениями его духа и «божественным» даром вдохновения, помогло ему преодолеть религиозные сомнения в молодости и укрепляло его веру в более зрелые годы. Смерть застала его уже убежденным православным христианином, что показала особенно его предсмертная исповедь, глубоко потрясшая его духовника и друзей.

Последние годы его жизни были озарены таким ярким светом его веры, что это невольно обращало на себя внимание его друзей, особенно такого чуткого и религиозного, как Жуковский. Выслушав его горячие реплики по поводу неуместности военной стражи, поставленной для охраны картины Брюлова «Распятие» (что он выразил и в стихотворении «Мирская власть»), Жуковский сказал: «Как созрел Пушкин, и как развилось в нем религиозное чувство! Он несравненно более верующий, чем я».

Но он не был чужд живого религиозного чувства и в более раннем возрасте; оно укрепилось в нем особенно со времени пребывания его в Михайловской ссылке, поставившей его в непосредственное духовное соприкосновение с народной стихией и с Святогорским монастырем. Надо поистине удивляться близорукости или косности тех людей, кто и при нынешнем состоянии пушкиноведения продолжают поддерживать старый предразсудок, будто Пушкин был безрелигиозным и даже неверующим человеком. Религиозность его казалась мало заметной только потому, что она, по словам Мережковского, была «естественной и безсознательной» и вместе, следовало бы добавить к этому, скромной и стыдливой, но в этом то и заключается ее главная сила.

В ней не было ничего показного: она была столь же искренней, как и всё, что исходило из его духа.

Общая добросовестность и духовная чуткость Пушкина сказались и в его глубоком серьезном отношении к главным вопросам жизни, особенно к религии.

Он внимательно изучал свою веру, пользуясь для этого Библией, прочитанной им «от доски до доски», житиями святых, проповедями Митрополита Филарета, внимательным чтением книг религиозного и философского содержания и указаниями своего собственного внутреннего опыта.

Поэтому его религиозное мировоззрение было таким зрелым, здоровым и ясным, чуждым болезненных духовных уклонов его времени – холодного рационализма с одной стороны и мрачного мистицизма с другой (хотя его душа легко воспринимала все мистическое).

Чем ближе он стоял к народу, тем глубже проникался духом чистого православия, воспринятого им вполне сознательно – не только сердцем, но и умом.

Православная русская культура, окружавшая его отовсюду, как нравственный воздух, незаметно для него самого питала и образовывала его дух: ей он обязан, несомненно, широтою своего сердца, готового вместить весь мир и сделавшого его поистине «всечеловеком» в лучшем смысле этого слова; от нее же он взял любовь к правде Божией, благостное приятие жизни и примиренное отношение к смерти, и многое другое, что делает его образ всем нам столь близким и родным. <…>»

Полный текст можно прочесть на портале «Азбука веры»

https://azbyka.ru/otechnik/Anastasij_Gribanovskij/nravstvennyj-oblik-a-s-pushkina/#sel=12:66,12:65

(33)